Вячеслав Соколов - Мажор 2[(СИ)]
Рывком прихожу в себя, мокрый как мышь. Рука тянется к оружию. Тьфу ты. Плохое сравнение. У меня, похоже, рефлекс появляется — при мысли о мыши стрелять.
Радует только одно, я нормальный, даже в видении мужик оказался одетым. Фух…
Машу рукой:
— Парни!
Настороженная гоп-компания бросается ко мне, излучая всем своим видом любопытство.
— Братва, у меня две новости, одна хорошая, другая плохая. С какой начать?
— С хорошей.
— С плохой.
— Сам решай, — выносит Соломоново решение Хан.
— Тогда с хорошей, — киваю, — мы не заблудились. И идем верной дорогой.
— Откуда знаешь?
— Наших унюхал, — уточнять, кого и в каком виде не стал. Ну его…
— А плохая?
— Пилить нам еще, как медным котелкам. Запах едва уловимый. Даже не сразу разобрался, что происходит.
Эх… Если бы в первом отряде были не девчонки, я бы еще долго не чухнул. А так основной инстинкт помог. Спасибо матушке природе…
Глава тридцать пятая
Странное это ощущение… не знать, что делать. Вот Руслан обязательно бы что-нибудь придумал.
Идти то оказалось не так уж и далеко. Наш путь закончился в следующем же зале. Просто гигантском по размерам, с четырьмя тоннелями — перекресток. Но один из них был разрушен. Капитально — вместе с частью стены. В чем причина не известно, но именно туда ушла группа. Откуда знаю? А в этом зале вбита последняя антенна. Последняя из установленных, а не взятых с собой…
— Димас… — выдавливаю с трудом из пересохшего горла.
— А, — слегка пришибленный Маркони, с тоской рассматривает нагромождение камней.
— Скажи, что связь не возможна из-за завала…
— Прости командир, но… связь не возможна, только если нет антенн или повреждены оба передатчика.
Молчание. Гробовая, тоскливая тишина. Это как приговор. Мы все несем на себе металлические штыри — служащие антеннами. Передатчики тоже разделены. Основной у Маркони и резервный, поменьше и послабее, у Хана. Нет причин надеяться, что у наших было по-другому…
— На связь с базой будем выходить? — спрашивает Димка.
— Нет, — качаю головой, — время еще есть. Давайте подумаем. Ну не могу я это сказать Степанычу. Не могу.
Парни, опустив головы кивают. Уверен, что все думают об одном… Как же так? Наш командир, человек казалось бы и в огне не горящий, и в воде не тонущий… Руслан, как же так, братишка?
Не считайте меня черствым, я помню, что там кроме него, еще Аленка и другие девчонки. Но ведь это Руслан — брат, отец, командир. Тот, кто сделал из обычного российского мажора — бойца спецподразделения Мажора. Из избалованного сынка олигарха — солдата.
— Не-е-е-ет!!! — кровавая пелена застилает глаза, и, впадая в ярость, выплескиваю всю боль на один из камней в стене. Ударом кулака, разрывая в щебень булыжник размеров с конскую голову.
— Отставить! — жесткий окрик Марата, приводит в чувство. — Мажор, отойдем есть мысль.
— Ты что сбрендил, — шипит, едва отодвинулись в сторону бокового тоннеля, подальше от наших парней. — Ты командир, а значит должен думать, а не поддаваться эмоциям.
— Прости, брат, просто я…
— А с чего ты решил, что они погибли? Там ведь не дети малые… — избегает называть имена. Ему тяжело вдвойне, ведь где-то там Хельга. Ведь только встретил любовь и на тебе… Это я тварь бездушная… Аленка, Аленушка, как же так?
— Мажор, твою мать, — резко встряхивает за плечи, — ты ведь гений. Думай.
— Я не гений, — огрызаюсь.
— Да по х…й. Голову главное включи. Что делать? Разбираем завал? Вызываем подмогу?
— Сами мы будем копать до морковкина заговения. А помощь?.. Все равно будет поздно, даже если они еще живы. Да и не известно, сколько тон породы навалилось сверху. Вся надежда на безолаберность и на то, что они просто ищут путь назад.
— Что? — на лице Хана удивление.
— На то, что они просто или разбили, или посеяли рации.
— Посеяли?
— Ну да, ветром из рук вырвало…
И тут в мозгу как будто сработал переключатель…
— Марик, запах.
— Что запах?
— Его принес ветер! Понимаешь?
— Нет, — качает головой.
А я уже загорелся:
— Парни, быстро! Разберитесь, из какого тоннеля дует воздух.
Как только поступила команда к действию, вроде только что растекшиеся бойцы собрались и приступили. В результате изысканий, выяснилось, что в правом нет никакого движения, а из левого, того где меня осенило, идет легкий, едва заметный, поток воздуха. Не зря мне в голову пришла эта мысль. Не зря. Нужно ли говорить, куда мы пошли? На связь конечно пришлось выходить, не заслужил Степаныч того чтоб еще и за нас переживать. Ну и сказали, что пытаемся найти обход.
А через полчаса, я уловил слабый, но вполне узнаваемый запах человеческой крови.
Глава тридцать шестая
— Ох, ничего себе, какой огромный зал! — Рита направляет луч фонаря на противоположную стену. Слегка синеватый свет с трудом вырывает из сумрака, очертания валяющихся тут и там камней — время нещадно.
Рогожин едва заметно морщится, фонари доставляют ему определенное неудобство, не позволяя воспользоваться нормальным ночным зрением. Точнее сбивая его. Хорошо хоть не влияют на возможность видеть в тепловом спектре. Хотя сие довольно новое для него умение еще предстояло развивать. Однако даже от начальных навыков была польза. Уж пару мутантов он заметил… Если ветер дует от тебя, то нос становится бессильным. Вот и пригодилось.
А все из-за того, что некоторые самоуверенные товарищи варят зелья с похмелья. Как же он удивился, узнав, что у парней начали проявляться зачатки теплового зрения… Хорошо хоть, Степаныч не имеет привычки выливать сваренные и не пригодившиеся настойки. С упорством хомяка, складируя на "черный день". Вот ведь! И из бойцов таких же вырастил, чуть отвернулся и все… Уже нашли, что плохо лежит, и тащат своему Деду, чтоб у него лежало хорошо.
Вот и получается, что зелья предназначенное для улучшение теплового баланса, выпил человек, у которого этот баланс в порядке.
Руслан содрогнулся от неприятного воспоминания. Четыре часа нарезал туда-сюда в ледяной воде, между берегами реки, прихваченными корочкой льда. Незабываемые ощущения. Но оно того стоило! Теперь только тренироваться.
Сейчас же главное найти центр управления. Или хотя бы пост… Но учитывая, что пока не одна ловушка не сработала, система зашиты сдохла. Хотя и расслабляться не следует. Кто его знает, что тут произошло за долгие века? А может и тысячелетия. Как ни крути, а гномы еще те затейники.
